Взломщик. Сожженное лето.
- Подробности
- Опубликовано 27.07.2016 11:11
Ира Самсонова открыла глаза. Жалюзи, потолочного освещения, всю ночь дремавшие вместе с ней, мгновенно отреагировали, приоткрыв путь лучам утреннего солнца. Ира улыбнулась, возвела в уме триста пятьдесят шесть в третью степень. Ответ появился как обычно: сам по себе и мгновенно.
- Да здравствует, ГИЦ, Прямые Информационные Потоки и мой любименький маленький чип! – эту фразу Самсонова повторяла каждое утро, как молитву. Собственно, это и была молитва, состоящая из ритуала проверки вживлённого модуля связи – чипа с Глобальным Информационным центром и осанны, в честь этого электронного тандема. А как студентке не молиться на шпаргалку, которая всегда с тобой, на подсказку самого эрудированного консультанта в мире, на чип и ГИЦ, которые Ира, кстати, никогда не видела. Потому что невозможно заглянуть в свою черепную коробку, так же как и невозможно попасть в ГИЦ, не имея доступа в круг немногих избранных. Но, разве важно: как выглядят эти ключики ко всем, или почти всем благам цивилизации, если они выполняют свою функцию, даже оставаясь невидимыми, неузнанными, скромными героями?
Ира сладко потянулась, скинула с тела розовое облако газового термоодеяла. Туман цвета пигги с нежным свистом исчез в металлической колбе. Было одеяльце, и нет одеяльца. Минимум места, максимум комфорта.
Ира побежала в душ, потихоньку напевая песенку из рекламного дримчика газовых одеял - «Удобно, если жить удобно, а нам удобно жить не запретишь!». Мимоходом заглянула в комнату Джины. В зеленой спальне тишина и пустота: постель убрана, тапочки-пуховички у входа. Только большой желтый лев на диванчике вежливо привстал, поклонился и приятным баритоном поинтересовался: «Как здоровье, Ира,? Не зайдёте ли на чашечку чая?». Джиннке эту игрушку подарили устроители конкурса мисс Евразия. Она так же как сейчас, пропала на две недели. Никому ни полслова. Таинственность, будто не студентка, а мифический взломщик шестого ранга, супер-агент, героиня блокбастера. Потом, возвращается, и нате вам: больше не Джинна Крайновская, а мисс Евразия.
Фу ты, ну, ты… Нет, ещё называется лучшая подруга. С детства вместе. Сначала в элитной школе для девочек. Бриллиантовые сироты. Образование, спорт, политес и никаких родителей. Даже на каникулах. Из близких – преподаватели и гувернантки. Со своими предками Ира общалась только в Потоках. Да и то не часто. Джиннкиных видела один раз мельком по голографическому видеофону. У Крайновской были проблемы с печенью и когда она проходила курс терапии, бедняжке приходилось обходиться без чипа. Впрочем, возможно, из-за болезни Джинна могла держать идеальный вес без лишних усилий.
Потом, неразлучно, как сиамские близнецы жили в колледже. Теперь – шесть лет в университете. И всегда под одной крышей, точнее потолком. Сначала в одной комнате, потом в одной квартирке на двоих. И всё равно, для Иры Джиннка – ребус на двух ногах. А ножки, между прочим, закачаешься! Никаких диет, минимум тренажёров. Природа – великая сила!
-Сам пей свой чай! - приказала Ира льву и вышла в прихожую.
Стоя рядом с ванной, она подумала, что совершенно не удивиться, если сейчас откроется входная дверь и в прихожей появится мисс Мира. Как всегда: скромная, сияющая и доброжелательная Джинна. Но дверь не открылась.
Ире стало как-то не по себе. Будто её обманули. Причём, обманывая, знали, что обман будет раскрыт. Самая унизительная ложь – это когда врут нагло, не стесняясь и не заботясь о правдоподобии. Будто дело с идиотом имеют. Унизительно до невозможности.
«Чего это я завелась?» - удивилась себе Самсонова, зашла в кабинку и дала мысленную команду: «Душ, давление максимум, температура 56ºС.». Струи отчаянно хлестнули по еще сонному телу, и Ира мгновенно забыла о недавних неприятных ощущения. Блаженство – лучший враг дурных предчувствий.
«Однако Джиннка – балбеска. Мне-то могла сказать: куда исчезла? Ноги у нее, конечно, экстра, но мои не хуже. А вот волосы. Я, наверное, обладательница самых уродских волос в мире. Тонкие. И цвет какой-то паскудный. Из шатенок ушла, а до блондинки не дотянула. Красить их, правда, удобно. Но сразу ломаться начинают. Никакие бальзамы не спасают. Не волосы, а кошмар перед экзаменом.» - Ира оглядела себя в слегка запотевшем мониторе, занимавшем полстены. – «Фигурка у меня даже лучше чем у Джинны. По фигуре, я заочная мисс Евразия, вот! А ногти – вообще предмет зависти всех девчонок в универе. Да и волосы у Стаськи с биофака, пожалуй похуже моих. Жирные, вечно перхотью припудрены. А как в душ заберётся, начинает песни орать. У самой голос, как у больной курицы.»
Поток теплого ароматизированного маслами воздуха, нежно стер с кожи капельки влаги и наполнил тело упругой легкостью. Ира накинула халатик и направилась к крейтору, на ходу обдумывая, что бы заказать на завтрак. Непременно диетическое, но хотя бы чуть-чуть вкусное.
Приятное покалывание за левым ушком Ира почувствовала, когда уже оформила заказ. Кто-то деликатно пытался выти с ней на связь. Ира, на всякий случай быстро причесалась, накинула на лицо салфетку моментального макияжа. Конечно, это дешевка, зато очень практично. И, кроме того, визуально ширпотреб салфеточного макияжа от дорогой штучной косметики не отличишь. По крайней мере, при общении в Прямых Информационных Потоках.
Едва выйдя на связь, Ира похвалила себя за расторопность и предосторожность. Приятный молодой человек: синие глаза, золотистые, слегка вьющиеся волосы, простое открытое лицо. С таким на любой дискотеке показаться не зазорно.
-Здравствуйте, Ира. Вы меня не знаете. Я друг Джинны.
«Вот Джннка, задница! Такого мальчика отхватила и не познакомила! Шпионка скрытная!»
-Здравствуйте.
-Джинна дала мне ваш код доступа и просила с вами встретиться.
-У неё что-то случилось? – на мгновенье Ире показалось, что её недавние неприятные ощущения из-за Джинны, как-то связаны с этим разговором.
-О, нет, что, вы. У Джинночки все в порядке. Между нами, только никому не говорите, она сейчас прошла на третий тур. Так что скоро будем встречать победительницу конкурса мисс Мира.
-Ну, Джиннка, ну змея. – Ира обрадовалась и возмутилась одновременно. В самом деле: какому-то кудрявому мальчику со смазливым лицом Джинна доверяет, а ей, лучшей подруге, неразлучной спутнице половины жизни – нет.
-Вы, только, ради Бога, на неё не обижайтесь. От вас у Джинны, никаких тайн нет. Она просто боялась сглазить. Конкурс, такое дело…
-Ладно, я понимаю.
-И так, как на счёт встречи? - молодой человек приятно улыбнулся, показав два ряда идеально белых и ровных зубов. – Кстати, у вас уникально красивые ногти.
-Я и сама ничего. – Ире понравилось, что её ногти оказались замеченными. Четыре сантиметра, идеальная форма лепестка хризантемы. Вот только лак с анимационной картинкой нанести не успела. Но эти тонкости можно оставить на вечер. – Только если вы со мной заигрывать решили, я Джинне все ваши коварные замыслы открою. Согласны?
-Ещё как. С моей стороны – никаких возражений. От Джинны у вас тайн не будет. Поверьте, я в этом так же заинтересован.
-Хорошо.
-В «Адамовом яблоке» в десять вас устроит? – Ира показалось, что кудрявый Джиннкин ухажёр чуть-чуть напрягся. «Кстати, он почему-то не представился…»
- Да, извините, я, кажется, забыл вам представиться. – молодой человек тряхнул золотыми локонами и объявил, чуть смущаясь, - Самсон Новицкий. Такое вот, дурацкое имя.
-У меня такая же фамилия – Самсонова, но я не считаю её дурацкой. – смущение красавчика сделало его каким-то немного беззащитным и на самом деле славным. – В десять я не смогу, а вот в двенадцать готова встретиться.
-Отлично – обрадовался Самсон, - Где?
-У стойки бара.
-До встречи, Самсонова!
-До встречи, Самсон.
***
Стас Савенко поглядел на часы. Стрелки раритетного Twincept, подарка деда, подсказывали, что пора позаботиться о желудке. Впрочем, есть не очень-то хотелось.
Стас без энтузиазма поглядел в окно. Пыльные листья клена за давно немытым термозащитным пластиком висели без движения и признаков жизни. Они не скрывали, что им плохо.
Лето растеклось по расплавленной черноте улиц тяжелой, бездумной как похмелье, жарой. Июнь еще не дополз до середины, а уже казалось, что зной оккупировал Старый город века назад и не покинет его границ до тех пор, пока не сожжет последнего жителя, последнюю травинку, последний камень.
Что касалось травы и деревьев, здесь жаре предстояла большая и тяжелая работа. А с жителями дело обстояло значительно проще. Справиться с горсткой ушибленных экологов, немногочисленных специалистов по флоре и фауне, да двумя десятками дикарей, не желавших пожинать плоды прогресса не составляло большого труда. Сжечь жителей Старого города, конечно, невозможно. Но загнать под землю в бесконечные катакомбы Нижнего города, направить, так сказать, в генеральное русло цивилизации – дело трёх душных недель и двух хороших лесных пожаров. Дымка и духота – отличные аргументы в пользу переселение в прохладу подземных уровней с гарантированным кондиционированием воздуха, стабильным солнечным освещение в любое время суток и достижениями научно-технического прогресса, которые всегда под рукой.
Большая часть местного населения, впрочем, как и населения планеты, давно именно так и поступило: ушло под землю. Лозунг: “Сохраним естественный баланс растений и животных” стал модным лет пятьдесят назад. Еще до эпохи Прямы Информационных Потоков. Люди вернули поверхность планеты животным и растениям. Но, по большому счету, красивый жест был не более чем идеологическим прикрытием вынужденного отступления. По своей природе HomoSapiensвсегда старается выглядеть лучше, чем он есть на самом деле. Мы всегда находим повод рассматривать самые неблаговидные свои поступки через призму благородных идей и высоких целей.
Истина заключалась в том, нефтяная цивилизация умерла. А над ее могилой установили гигантский обелиск с приговором: «Энергетический кризис». Так что в местах проживания зимних холодов и снегопадов, лезть под землю казалось элементарно выгодно. Не точки зрения экологии, а с точки зрения экономии энергетических ресурсов. Низкие теплопотери, простые и малозатратные транспортные схемы, недорогие коммуникационные решения. Появление дешёвых высокопрочных полимербетонов и искусственных базальтов ускорили процесс переселения. Но, главная причина, как казалось Стасу, всё же, была в другом: в простоте контроля за человеком в ограниченном пространстве подземных городов.
Двуличие лозунгов об экологической подоплеки всемирного андеграунда доказывало и то, что все атомные и водородные электростанции остались на поверхности. Рядом с демонстративно охраняемой флорой и обожаемой законом фауной. Так, на всякий случай.
Сам Савенко, без особого сожаления, относил себя к дикарям, и лезть под землю не желал. Хотя зависшая над городом жара уже и его начала заставлять сомневаться в разумности своей жизненной позиции.
Действительно, вид из окна не внушал оптимизма. Хотя, если честно, то и в помещении, несмотря на усилия старенького миклиматора, ощущения свежести не наблюдалось. Маломощное устройство только гоняло по комнате поток горячего воздуха. Меланхоличная зеленая муха, подчиняясь потоку, крутилась вокруг Савенко как акула перед атакой. Но на атаку у нее не хватало ни сил, ни желания. А, возможно она понимала, что, приземлившись, уже не сможет преодолеть силу тяжести и взлететь.
“Еще неизвестно что хуже” – подумал Стас, разглядывая апатичный городской пленэр – “душный уличный штиль или самум в четырех стенах”.
Есть по такой жаре совершенно не хотелось. Но и просиживать штаны в конторе без дела особого смысла не имело.
Стас выключил миклиматор. Тот с натужного воя перешел на задумчивое покряхтывание и остановился. На самом деле старый прибор лучше было бы не выключать. Гарантии, что он снова заработает, не было никакой. Но существовала жесткая инструкция по расходованию энергии. Работа любого устройства, не связанного с жизнеобеспечением, в отсутствии человека считалась серьезным нарушением и каралась жестоко. Вплоть до насильственной установки микрочипа. А превращать себя в полуробота Савенко не собирался. Чип в башке – глупо, пошло и унизительно.
-Пойду возьму порцию окрошки. – Сам с собой поделился планами на ближайшее будущее Стас. Можно, конечно, было заказать бизнес-ланч по крейтру. Но человеку со вкусом еда из крейтора противопоказана. Поглощать смесь искусственных белков, жиров и углеводов, укомплектованную витаминами и микроэлементами, под соусом ароматизаторов можно только закрыв глаза, заткнув нос и не разжевывая.
Сегодня времени было достаточно чтобы, не спеша прогуляться по Старому городу в заведении с географическим названием “Арарат”. Там, полулегально подавали замечательную окрошку. Настоящую. В которой, огурчики и редис, порубленные тонкими пластинками, с очевидным удовольствием купались во всегда холодном, кисленьком, но не резком квасе. Обильное ассорти из мяса курицы и говядины, с нежным участием свежей вареной колбаски, не могли оставить равнодушным даже самого придирчивого гурмана. Белый айсберг настоящей сметаны посреди тарелки, поджидал встречи с “Титаником” - желудком истинного ценителя хорошей пищи. Живые овощи, настоящее мясо. Не гуманно, не практично, зато: как вкусно!
Стоило это удовольствие немалых денег. Но пару раз в неделю Стас позволял своему желудку взять верх над финансовой дисциплиной. Тем более, что ему, Взломщику Системы шестого ранга, Совет платил вполне достаточно.
Вообще, угощались в “Арарате” преимущественно богатые туристы, навещавшие Старый город в поисках экзотики и острых ощущений. А после тридцати лет реформ правительства Экологов экзотики и острых ощущений заметно прибавилось.
Отсутствие людей на поверхности очень скоро привело к тому, что не человекообразное население планеты действительно почувствовало, что главный конкурент, главное гнобило, главный враг ушел в подполье и можно делать, что хочется. Встретить в центре Старого города медведя или лося стало проще, чем робота-полицейского, призванного защищать человека разумного от его четвероногих братьев меньших.
Впрочем, городские медведи более напоминали тех представителей рода человеческого, которых лет сто назад называли бомжами или бездомными. Они побирались, выпрашивали у аборигенов и туристов подачки, при случае не брезговали мелким воровством. А вот ночью, пешие прогулки людям в Старом городе настоятельно не рекомендовались. Темнота превращала забавных «бомжей» в безжалостных разбойников. Впрочем, серьезные происшествия случались крайне редко. И туристы, и аборигены безропотно подчинялось предписаниям и рекомендациям. Дисциплина и неприятие экстрима были прочно заложены в головы людей. Буквально зашиты. С помощью чипа.
До “Арарат” Стас добрался без приключений. Он устроился у столика в глубине зала. Здесь жара ощущалась меньше. Посетителей в зале было немного. Робот-официант мирно дремал в ожидании заказов. Народ в такое пекло предпочитал не выбираться из прохладных катакомб Нижнего города.
Стас нажал кнопку комформатора, подстроил сиденье стула под себя. На поверхности стола нежным зеленым светом проявился текст меню. Стас, не глядя, ткнул в сенсор напротив окрошки, залез во внутренний карман, достал сложенный вчетверо мягкий монитор и настроился на канал местных новостей.
С тех пор как у руля власти Экологов сменили Технократы, а Совет объявил Эру Прямых Информационных Потоков, никто уж не пользовался мягкими мониторами. Они считались морально устаревшими, но большинство информационных каналов все же поддерживали формат easy-chair. И в видео режиме, и в режиме текста.
Стас принципиально не желал отказываться easy-chair. И не только в силу привычки. Было еще одно обстоятельство, которое заставляла его таскать с собой скатерку мягкого монитора. Он сильно подозревал, что новомодные Прямые Информационные Потоки не были безобидной данью сибаритству.
Вживляемый микрочип, конечно, большинству землян казался манной небесной. Нужно посчитать расходы - поглядел на цифры и сумма мгновенно всплывает в голове. Захотел узнать новости – дал мысленную команду и нужный канал тут же создаст иллюзию присутствия на месте событий. За детьми следить не надо. Они постоянно под неусыпным контролем Глобального Информационного Центра. Даже если споткнуться компьютер поможет удержать равновесие. Что такое детские глупости нынешняя молодежь вообще не знает. Они, фактически, рождаются напичканные электронной мудростью. Даже капризы и детские пакости, производимые чаще из любознательности нежели из вредности характера, контролировались ГИЦ, четко дозировались и разрешались в пределах границ, определённых психологами.
С чипом в черепе внезапно заболеть-то нельзя. Вовремя продиагностируют, примут меры. Идеальное существование. Мечта идиота…
А уж как о досуге позаботились. Выдался свободный час – в любом месте и в любое время суток любой зрелище. Без билетов, экранов, залов контролеров. Хочешь с эффектом присутствия, хочешь с имитацией старого, так называемого 3D кино. Более того, если хватает фантазии, можешь создать свой собственный шедевр. Герои безропотно исполнят все мизансцены, возникающие в твоем воображении. Правда, трафик интерактивного кино пока, все же, оставался роскошью. Но, тем не менее, информационный сервис действительно впечатлял.
Эти дурачки из Нижнего города были вполне уверенны, что Глобальный Информационный Центр из сил выбивается, лишь бы помочь им решать мелкие житейские проблемы. Но Стас-то был уверен, что основная задача ГИЦа – сбор информации и контроль за населением. Как говорилось в официальных документах: “Во имя мира, порядка и благоденствия Земной цивилизации”.
Про себя Стас с легким пренебрежением называл пользователей Прямых Информационных Потоков чипоносами.
В круг его профессиональных обязанностей входил поиск слабых мест Системы и разработка способов ее взлома. То есть официально Стас числился бизнесменом. Владельцем небольшой консалтиноговой фирмы. Управление бизнесом, маркетинг, анализ рекламных кампаний и тд. и т.п. Это по прайс-листу. Но, реально, консультировал только Совет и решал проблемы Бюро по охране от взлома.
Стас без интереса просмотрел колонку политических новостей в “Утренней газете”. Ничего из ряда вон выходящего в городе не происходило. Экологическая оппозиция снова устроила демонстрацию у офиса представительства Совета. Требовали отправить, наконец, на переработку полузаросшую свалку в окрестностях Старого города. Поводом для выступлений послужил очередной поджог автомобильных покрышек, валявшихся на свалке уже лет сто пятьдесят. С экологами трудно было не согласиться. Особенно, если учитывать, сколько килокалорий высвободится при переработке искусственного каучука.
Но Представитель Совета Стюайнс с пафосом доказывал, что в бюджете на текущий год средств на переработку свалки не предусмотрено. «Появятся средства – исчезнет свалка. Когда появятся? Мы планируем решение на самое ближайшее будущее. И стоит ли так возмущаться: наличие свалки позволяет проявить себя героям служб безопасности. Именно они образцово-показательно потушили последний пожар всего за восемь минут! Ущерб, причиненный экологии Старого города минимален. Причин для волнений нет.» Стюайнс был круглолиц, обаятелен и убедителен.
“Вообще-то по такой жаре могла полыхнуть вся округа. Ни лесов, ни зверей. Только угли да бродячие шашлыки в паленых шкурах.” - Стас вспомнил сою недавнюю прогулку по городским улицам. На финише дистанции ему даже начало казаться, что до входа в “Арарат” доберутся только тряпки, покрытые слоем соли. Все остальное испариться, повиснет легким облачком над пыльными улицами Старого города и исчезнет в белесой голубизне неба.
Стас бегло пролистал сорок полос “Утренней газеты” и уже собирался переключиться на канал биржевых новостей, как взгляд его остановился на пурпурно-красным заголовке “Еще одно таинственное исчезновение”.
“Вчера вечером двадцатилетняя Джина К, прошлогодняя победительница конкурса Мисс Евразия, отправилась на свидание с “молодежного” уровня №3 и буквально аннигилировала в транспортной капсуле в “трубе” Четвертого уровня. По утверждению доруг, Джина собиралась провести вечер в студенческом клубе “Адамово яблоко”, более известное как “Кадык”, что на уровне №5. Но на стоянку клуба прибыл лишь пустой модуль. Никаких следов молодой девушки пока не обнаружено. Службы Глобального Информационного Центра отказались дать какие-либо разъяснения. Представитель Совета, господин Стюайнс, напротив, дал пространное интервью и настаивал на том, что если бы Мэрия дала согласие на приобретение оборудования слежения Восьмого поколения, ничего подобного не произошло.”
«Стюайнс! Подумать только! Все-таки, эти новомодные евразийские имена совершенно не произносимы. Хотя, в данном случае, имя точно попадает в образ: такое же мягкое, округлое, с лёгким, хитроватым посвистом… Но, при чем здесь оборудование слежения восьмого поколения? »
Вдруг строчки на мониторе рассыпались на отдельные буковки, и их будто всосало в центр экрана. Вместо газетного текста возник человек в небесно-голубом мундире с золотыми аксельбантами и генеральскими звездами на золоченой нашивке. Лица у человека не было. Только темный провал. За это черное пятно над голубым мундиром Савенко окрестил шефа ВБГ. Что расшифровывалось как Всадник Без Головы.
Бесцеремонные вторжения ВБГ сильно раздражали Стаса. Возникало непреодолимое желание сказать какую-нибудь гадость, что-то такое, что заставит шефа почувствовать себя так же неуютно.
-Уже в курсе? – как всегда, не здороваясь, поинтересовалось черное пятно.
-Вы о чем? – Стас сделал вид, что не понял смысл вопроса. Он прекрасно знал, что интересует шефа, но не смог себе отказать в удовольствии подразнить высокое начальство.
-Пятое исчезновение в твоем секторе. Что об этом думаешь?
-Мы человечки маленькие. Нам думать не положено. – Попробовал поюродствовать Стас. Ему нужно было взять паузу: пятое похищение! Пятое, а он, ответственный за положение дел в секторе ничего не знает! Почему информации о четырёх предыдущих не было, а теперь, вдруг, зашевелился высший генералитет всемирного совета? Но шеф мгновенно поставил его на место:
-Это другим не положено. Тебе Совет за мысли платит. За процесс мышления. Не будет процесса, не будет денег.
-Без денег нам никак нельзя. – По инерции Стас еще продолжал придуриваться, но уже включился в работу. – А что Система?
-Ничего. Женщины будто исчезли. Сценарий везде один. Собираются на свидание, садятся в капсулу, дают задание маршрутизатору и на Четвертом уровне контакт пропадает. На конечный пункт капсула приходит пустой.
-Никаких следов?
-Никаких.
Стас на мгновенье задумался.
-Хорошо, но в ГИЦ должна быть информация об их последних днях. С кем встречались, о чем говорили, кто назначил свидание?
-Ничего на них нет. Все данные стерты. Очень чистый и профессиональный взлом системы. Есть мнение, что это какой-нибудь псих из отбраковки космодесанта.
-Возможно. – Идея на счет психа из космодесанта не казалась Стасу реалистичной. Списанные десантники находились под таким контролем, что не только осуществить, но даже задумать похищение, им было почти невозможно. Да и зачем? Тому материалу, что списывают из космоса, уже никакие девушки не нужны. К тому же, космодесант – это в чистом виде агрессия, замешанная на адреналиновой зависимости, а не интеллектуалы – творцы современных технологий. Однако спорить с шефом Стас не стал. Мало фактов, а теории, какими бы они разумными не казались, это всего лишь теории.
-Три дня на все. Материалы по всем исчезновениям пришлю через тридцать минут. Будь в офисе. Наведи порядок в секторе.
-Постараюсь.
-Будь добр. Да, когда, наконец, чип вживишь? А то, когда нужно – тебя не найти.
-Да, все ноги не доходят. – Стас театрально развел руками, но голубой мундир уже исчез с монитора.
“Как же, разбежался,” - подумал Стас. –“Самый короткий анекдот: взломщик с чипом в башке. Все равно, что спринтер без ног. Как искать способы взлома системы, если находишься под ее контролем?”
Стас решил ещё раз просмотреть новости. Но сообщения о пропаже мисс Евразия уже не было. Пропала не только сама мисс, но и новость о её исчезновении. И это называется идеально отлаженная система? Что это за Прямые Информационные Потоки, в которых информация исчезает без следа? Бред собачий…
Робот-официант, не торопясь, подкатил к столику и выгрузил с подноса прозрачную запотевшую тарелку с окрошкой. Но, после общения с начальством, и необъяснимых сбоев в работе ГИЦ аппетит у взломщика пропал окончательно.
Стас вяло покопался ложкой в тарелке. Скорее отдавая дань бережливости, нежели ради получения удовольствия выловил из кваса самый дорогой ингредиент – сметану.
«Вот так и сдохнешь от голода: справа - начальство, слева – духота, а в центре – отсутствие аппетита, дистрофия и анатомический театр. Такое вот грустное представление. И, все же, куда пропадают девушки?»
***
Как одеться: вот в чём вопрос? Сумасшедшему принцу Гамлету было проще Его «быть или не быть» - не больше чем поза. Мальчик, конечно, мучился. Хотя, какой мальчик – тридцать лет? Но, всё равно, его раздирали сомнения. Только выбор подразумевался: естественно, быть. «Не быть» вышло случайно, по причинам от Гамлета не зависящим. Шпага, яд - как мало стоила жизнь в прошлые века. А сегодня… Господи! На кредитке – сущая мелочь. Только купить шпагу и заколоться. Или яд.
Ира страдала набегу. Он опаздывала на встречу и буквально неслась галопом из деканата в свою квартирку. До свидания всего два часа, а она ещё не умыта, прическа не уложена, а главное, непонятно в чём идти.
С одной стороны, такой приятный молодой человек. Волосы - просто чудо. « Мне бы такие. Кстати, что делать с волосами? Наградили же родителя пегим пухом. Лучше бы уж уродиной родили. По крайней мере, всё было бы ясно. А так … Ну, ладно, что-нибудь придумаю. Не в первый раз. Но стиль? Свидание с поклонником лучшей подруги. Полный дурдом. Элегантно, привлекательно, но не вызывающе? Сдержанно, но обольстительно? Просто, как на дискотеку. Мол, пришла оторваться, заодно и поговорим».
Ира влетела в коридор своей квартирки, на ходу нажала кнопочку-застежку. Розовый комплект: джинсики и блузка свалились с тела на пол прихожей.
«Быстро в душ. Что там, у Джинны случилось? Скоро узнаю. Хотя, что с ней может случиться? Самая успешная девочка в Университете. Карьера, поклонники и ёще учиться успевает! Нет, но этот кудрявый – просто прихорошенький. Такой пуся. А лицо мужественное. Интересно: он кто? Ну Джиннка, ну шустряга!»
Ира включила режим ароматического полотенца и, не дав устройству доработать до конца, ещё влажная выскочила из ванной.
Раздумья у крейтора заняли добрых пол часа. Ира оценивала модели, потом свои финансовые возможности, вздыхала и продолжала просмотр виртуальной примерочной. В конце концов, было принято волевое решение в трёх пунктах.
Пункт первый гласил: нельзя скрывать такие ноги даже из чувства товарищества. Нежно-зеленое мини от Дэн Сяо, конечно, было дешёвой американской подделкой, но выглядело вполне прилично: как будто только из Пекина.
Пункт второй сводился к следующему: красивая, пусть и не большая грудь, обязательно должна быть обозначена. И потому пару мини-юбке составила обтягивающая блузка «вторая кожа», чуть светлее тоном, с глубоким узким декольте и прозрачным окошком для пупка: чтобы можно было показать световой писринг.
Пункт третий. Денег на все, как обычно не хватало. Очередной родительский взнос ожидался только через три дня. Поэтому, Ира между туфлями и прической выбрала новую обувь. Что-то приличное уже не купить, но модный, регулируемый телескопический каблук должен был компенсировать явно бюджетное исполнение модели.
«А волосы - просто причешу. Для скромности. А то Джиннка узнает – подумает: вот вырядилась, наверное, отбить хочет. Нет, Джинёнок не подумает. Столько лет вместе…»
Ира вошла в Потоки и быстро проверила время. Было без двадцати двенадцать. Она вспомнила монолог главной героини какого-то старого романа: «Мужчина, как хороший напиток, перед свиданием должен настояться. Чем дольше он ждет, и томиться, тем ярче проявление чувств!». Сама она никогда не понимала: как можно опаздывать на встречу. Тем более, на деловую встречу. Заставлять себя ждать - просто неприлично.
Словом, на маникюр времени не осталось. А всё эта дурацкая возня с выбором дипломной работы. Целый день пришлось потерять в деканате. И вот результат: на свидание она отправляется «как попалошняя».
«Ладно, чёрт с ним!» - Ира промокнула лицо салфеткой-макияжем. Придирчиво оглядела себя со всех сторон в монитор объемного зеркала, - «А, ведь, хорошенькая! Нет, действительно: хорошенькая! Можно сказать: высший класс! Ну, вперёд!»
В «Кадык» она почти вбежала. Чуть задержалась у входа, чтобы отдышаться и поправить прическу.
Самсон приветственно помахал ей от барной стойки. Ира встала на золотистую дорожку транспортёра и медленно поплыла вокруг танцевальной зоны.
-Добрый вечер. Вы на редкость пунктуальны. – Самсон подал Ире руку и помог сойти с транспортёра.
-Скорее, доброй ночи. – улыбнулась Ира.
-Доброй ночи – это слишком похоже на прощание. – возразил молодой человек и улыбнулся в ответ. Его улыбка была обаятельной, но не такой беззащитно-милой, какую он продемонстрировал утром в Потоках. Это была улыбка, уверенного в себе мужчины. Может быть, даже слишком уверенного. – Что вам заказать, Самсонова?
Ира приняла игру.
-«Слёзы марсианки», Самсон. – это был её любимый коктейль. Вкус напитка менялся от глотка к глотку от чуть солоноватого, до земляники с шоколадом. И никогда не удавалось угадать: каким окажется следующий глоток.
-«Слезы марсианки» и чай со льдом. – заказал Самсон бармену.
Ира обратила внимание на руки молодого человека. Длинные сильные пальцы нервно крутили небольшую серебристую коробочку. «Странно» - подумала она – «Сам так спокоен, а пальцы, как паучки, которые рвутся отсюда убежать». Рука, словно услышав Ирины мысли, замерла. Ира оторвала взгляд от коробочки и посмотрела в лицо Самсона. Голубые глаза молодого человека неожиданно стали почти прозрачными, холодными и пустыми, как будто сделанными из куска горного льда. Лёд разрастался, охватывая знобкой прохладой Ирино тело. Она попыталась вырваться, но ледяной панцирь уже сковывал её, лишая свободы движения и сил сопротивляться.
***
Остаток дня Стас потратил на изучение биографий и обстоятельств исчезновения, выпавшей из Информационных Потоков, пятерки. Кроме последней жертвы – Джинны никто из девушек ничем особым в жизни отметиться не успел. Слишком молоды. Возраст поиска приключений: двадцать - двадцать один год. Дата рождения, место учебы. Вот и вся биография.
Исчезновения действительно происходили по одному сценарию. Точнее по двум. Все девушки проживали в квартирах двух уровней: Третьего Молодёжного и Пятого Университетского. Все знакомились с неким таинственным молодым человеком, которого никто из приятелей и подруг так ни разу и не видел. Все отправлялись на свидания. На этом месте схема растекалась на два зеркальных русла. Тем двум, что исчезли с третьего уровня, свидание было назначено на пятом. В пресловутом “Кадыке”. Тем, кто жил на пятом, свидание назначалось на третьем. В “Золотой мангусте”. То еще заведение. Но до места встречи ни одна девушка не добиралась. Пустая капсула в паркинге и никаких следов в Глобальном Информационном Центре.
Ничего подобного, между прочим, в принципе, происходить не могло. У всех девиц чип был вшит чуть ли ни с рождения. А, значит, буквально каждый шаг их не длинной жизни хранился в Банке данных.
Выйти из капсулы во время движения невозможно. В целях безопасности люк блокируется до момента прибытия на конечный пункт маршрута. Вскрыть его может только специалист.
Кроме того, на четвертом уровне выходить просто некуда. Там кроме транспортных магистралей – труб - нет ничего.
То, что исчезновение или похищение готовилось тщательно, заранее и одним и тем же человеком, Стас не сомневался.
Во-первых, в информационном плане все девушки перестали подавать признаки жизни за пять – шесть дней до их физического исчезновения. Ни одна их мысль, ни одно действие, ни одно слово или контакт в Банке данных не сохранились. Либо, последние дни перед исчезновением Система переставала их фиксировать. Либо, эти данные были тщательно стерты. Кстати, на такой фокус ни один “мясник” из космодесанта не способен. Не тот уровень интеллекта.
Странным казалось и то, что в обзор новостей попала только последняя из исчезнувших девиц. Да и то, видимо, случайно. А может быть, и нет: мисс Евразия, всё-таки.
Во-вторых, лишь однажды, а именно, перед исчезновением Джинны, свидание назначалось по голографическому видеофону. Это, в принципе, понятно: зачем нужен промежуточный инструмент, когда можно связаться напрямую. Так и следов меньше и свидетелей. Видеофоны сегодня используют только в качестве резервного вариант, например, при болезни. Прием некоторых препаратов снижает эффективность работы чипа. Кстати, нужно проверить, не болели ли чем-нибудь Джинна.
Но и во время этого единственного сеанса связи, когда в комнату вошла подруга похищенной, изображение вдруг испортилось. Пошли помехи, голограмма рассыпалась, лицо таинственного ухажера растворилось, как у ВБГ. Такие сбои у видеофонов почти столь же невероятны, сколь невероятно откопать живого мамонта.
Отсюда вывод: похититель или похитители прекрасно ориентируются как в современных, так и в старых технологиях. Что ставит на версии «Космодесант» огромный жирный крест.
Во всех остальных случаях жертва и Дон Жуан общались с помощью Прямых Информационных Потоков. То есть через чип. Что наводило на мысль о наличии такого же чипа у похитителя. Иначе говоря, все черные мысли похитителя должны были бы быть мгновенно распознаны Информационным Центром и тут же уничтожены. Мягко, надежно и навсегда. Но этого не произошло.
Логика подсказывала, что задача решения не имеет. А, значит, либо не все факты известны, либо какие-то из известных – искажены. Либо квалификация Стаса не позволяет ему найти то нетривиальное решение, которое нашел преступник. А это, кстати, первый шаг к оценке «профнепригоден» с последующим увольнением.
Стаса не так волновала возможная безработица, как то, что, превратившись из Взломщика в обывателя он будет обязан вшить чип. А перспектива приобщение к много миллиардной армии полу-роботов полу-заключенных его никак не устраивала.
-Прекрасно. – резюмировал Стас потягиваясь и разминая затекшую спину. - Идеально выполненное похищение. Никаких следов, никакой информации, ничего вообще. Однако, не всему же Нижнему городу мозги прочистили? Кто-то мог что-то случайно увидеть? Не в вакууме же, пропавшие, жили. Кто там не успел разглядеть изображение на видеофоне?
Стас, коснулся сенсора главного меню и скользнул указательным пальцем по каналам Банка Данных.
-Ага, вот оно! – На мониторе возник текст и трехмерные иллюстрации вполне приличного качества. Перевод с канцелярита содержательной части, гласил, что Джинна Кристоферсон проживала на Третьем уровне в секторе №17 совместно с Ириной Самсоновой, студенткой факультета журналистики, незамужней, двадцати двух лет от роду. Именно эта недоучившаяся журналистка сорвала видеосеанс будущей жертвы с возможным похитителем.
Стас без интереса проглядел расшифровку информации с чипа Самсоновой за последнюю неделю. Смесь из лекций и “розовых пупсиков”. Ничего, чтобы могло помочь в розыске пропавшей. Иллюстрации с интерьером двухкомнатной секции, в которой до вчерашнего дня жили Кристоферсон и Самсонова, также не задержала взгляда. А вот Ирина оказалась премиленькой. Легкие светлые волосы, приятное лицо: выразительные, чуть-чуть навыкате глаза, крупные, немного неправильные, готовые к улыбке губы, аккуратный, слегка курносый носик. Назвать ее красавицей с журнальной обложки, пожалуй, нельзя. Глянцевой, показательной, кукольной красоты у Самсоновой не набиралось и пары грамм. Но красота обаяния присутствовала, в количестве достаточном для того, чтобы сбить с ног любого мужчину. Такие люди, обычно, располагают к себе с первого мгновенья знакомства и не отпускают уже до конца жизни. Если бы она была нормальным человеком, а не чипоноской, с ней стоило бы познакомиться поближе.
Стас вскрыл код Самсоновой и подключился к ее чипу. В “Кадыке” он пару раз назначал свидания и интерьер клуба узнал сразу.
“Да, в излишней сентиментальности Ирочку не упрекнешь”. –Подумал он. – “Только вчера таинственно исчезла лучшая подруга, а она уже развлекается.”
Впрочем, особого веселья Самсонова не излучала. Скорее обеспокоенность и сосредоточенность.
-Давненько мы не расслаблялись. Уж на пенсию скоро, а жизнь с ее мимолетными радостями остается вне моих скучных обыденных маршрутов. - Стас поглядел за окно. Серые сумерки понемногу поглощали все еще пышущие жаром улицы. Часы показывали половину первого. В клубах Нижнего города ночное веселье вступало в апогей.
-«Пора размять остатки мышц под радостные звуки!». – С чувством продекламировал взломщик слова из модной в этом сезоне песенки и отправил заказ на самый “отвязанный” вечерний костюмчик из молодежного каталога.
***
Стас вышел на улицу. Стены домов и ошмётки старого асфальта, некогда бывшие улицей, уже начали остывать. Жар еще ощущался, но духота постепенно растворялась в сумерках. Лёгкий ветерок забрасывал маленькими порциями прохладу из недалекого лесного массива. Взломщик скорым шагом направился к паркингу Старого города. Десять кварталов энергичной ходьбы – отличная разминка перед ночной дискотекой. Мышцы упруго встречали ещё мягкий и податливый асфальт и, отвергая его ватное гостеприимство, несли тело вперед, мимо вяло шуршащих, пыльных листьев, испещренных морщинами стволов деревьев, разрушающихся, давно покинутых зданий.
Город умирал тихо, безропотно, как старик в богадельне. Отпечаток предрешённости его судьбы лежал на фасадах и эркерах, некогда являвшихся гордостью архитектурной мысли. Архитектурная мысль гордилась перед людьми. Люди ушли, и архитектура превратилась в театр, потерявший зрителей. Она могла прожить еще некоторое время сама для себя. Но ощущение радости и красоты уже не несла даже тем нескольким сотням человек, которые сохранили верность Старому городу. Смерть от старости не может быть ни красивой, ни радостной.
Невеселые размышления Стаса прервал крик.
-Леопольд, ко мне!
Взломщик узнал голос префекта Старого города. Префекту давно перевалило за сто пятьдесят, но он своего поста главы города не оставлял. Впрочем, забот у него было немного. Городской бюджет ничего существенного сделать не позволял. Стас со своей липовой конторой являлся основным, а, может быть и единственным налогоплательщиком. Со стороны казалось, что главной обязанностью старика были три прогулки в день с молодым рыжим кобелём колли. В перерывах между часовыми прогулками префект представительствовал в своем ветшающем офисе. И трудно было сказать, что для него было более серьёзной и ответственной работой: возня с собакой или ожидание редких сумасшедших посетителей префектуры.
«Чего его понесло на прогулку в такое время?» - Что-то заставило взломщика изменить первоначальный маршрут. Стас повернул направо в проулок. Именно оттуда из узкой горловины между двумя высотками донёсся окрик префекта. Взломщик и сам не мог определить для себя точно: что именно его насторожило. Причиной было не только странное время, выбранное для выгула собаки. Голос, тревожная интонация, собственные предчувствия или все вместе взятое, но уже через пять секунд Стас перешёл на лёгкий бег. Ни префекта, ни Леопольда видно не было. С каждым шагом сумерки становились всё плотнее. Здания будто высасывали свет из узкой полоски вечернего неба.
-Леопольд Третий! Ко мне!! - В голосе префекта ощущалась неуверенность и страх. Взломщик кинулся в узкую, вытянутую на два этажа вверх, арку. Двор здания был освещен чуть лучше. Во всяком случае, худощавую фигуру старика Стас увидел сразу. Он, успокоившись, перешёл на шаг. Префект стоял к взломщику в профиль и разглядывал что-то в левой части двора. Что именно, Стасу видно не было. Заслоняла стена.
«Наверное, своего ненаглядного Леопольда высматривает. Но тогда чего испугался?»
Старик неожиданно резво развернулся и мелкими быстрыми шажочками побежал прочь.
Почти сразу его место заняла туша огромного черного медведя. Зверь стоял на задних лапах и покачивался, угрожающе оскалив клыки.
Легенды о медведях-мутантах Стас слышал неоднократно, но видеть это животное не приходилось ни разу. Он вообще относился к рассказам о кровожадных черных монстрах как к устному народному творчеству. И ошибся. Похоже, старый префект так же не придавал значения слухам. И имел все шансы поплатиться за неуважение к ним.
Взломщик быстро выхватил из кармашка шокер, на ходу привёл его в режим комбинированного воздействия и переключил регулировку на положение максимум. Он не был уверен, что животное можно остановить шокером, но другого варианта просто не было.
Рывок к морде зверя запоздал на десятые доли секунды. Краем глаза взломщик увидел, как тяжелая когтистая лапа смахнула сгорбленную фигурку префекта. Старик взлетел вдоль стены здания почти вертикально вверх. Уже в прыжке Стас услышал глухой удар и одновременно увидел маленькие злые и умные глаза медведя. Черный блестящий лоскут кожи на носу, словно магнитом притянул руку взломщика с зажатым в ней шокером. Короткий щелчок. Едва заметное облачко газа. Зверь сжался в комок, уменьшился, будто по мановению волшебной палочки, и, издавая почти человеческий вопль боли и отчаяния, покатился мохнатым шаром к проёму ближайшего подъезда. Судя по всему, там и располагалось его логово.
Стас не пытался преследовать медведя. Гарантии того, что после повторной атаки шокером зверь станет ещё меньше и беззащитней – не было. Скорее наоборот: преследуемое животное могло оказать отчаянное сопротивление. Если учесть разницу в силе и весе, то шансов не повторить полёт префекта, сводился к нулю. К тому же, по закону, любое физическое воздействие на животных является уголовно наказуемым преступлением. Участие в долгих и бессмысленных разбирательствах никак не входило в ближайшие планы Стаса Савенко.
Проводив противника взглядом взломщик повернулся к префекту. Старик лежал у стены, мягкой бесформенной кучей. «После такого удара, у него, пожалуй, не одной целой кости нет». Стас пощупал пульс. Синяя жидка на шее вздрагивала быстро и прерывисто. Казалось сердце старика посылало сигналы SOS короткими черточками и точками азбуки Морзе.
Вызывать врачебную помощь из Нижнего города было бессмысленно. Пока прибудут роботы-спасатели, старика останется только отправить в морг. Разрывы и открытые раны взломщика не очень волновали. Токую плёнку самозатягивающегося клея он нанёс сразу, и смерть от потери крови старику не грозила. Гораздо страшнее были переломы и повреждения внутренних органов. Для этих травм требовались препараты, которых у взломщика не было. Их можно создать в крейторе, но ближайший прибор находился в префектуре, в трёхстах метрах от места трагедии. Савенко поднял префекта на руки и, стараясь не растрясти, понёс.
Тело старика казалось невесомым. Сто пятьдесят лет жизни выпарили из него почти всю влагу. Остался только скелет, морщинистая кожа да тот минимум мышц, необходимый для трех прогулок с собакой в день.
Стасу было жаль префекта. Совсем недавно он был на юбилее этого человека. Среди многочисленных гостей Савенко оказался самым молодым. Все остальные давно перешли столетний рубеж. Какая-то бодрая старушка обратилась к Стасу: «деточка» и сорокалетнему взломщику это не показалось ни обидным, ни противоестественным.
По ходу банкета неожиданно выяснилось, что старик был очень известным поэтом. Известным, лет сто назад. Его величали, то гением мировой литературы, то величайшим поэтом ушедшего бриллиантового века культуры. Старик очень мило смущался, долго отказывался читать свои стихи. А потом, так же долго под аплодисменты их читал. Стас ничего не понимал в поэзии и откровенно скучал, но уйти не мог: не позволял статус почётного гостя. Как ни как: единственный спонсор префектуры.
Потом поэт, в ответ на дифирамбы сказал мысль, которая Стасу очень понравилась. Он произнёс буквально следующее: «Великими писателями литераторы становятся только после смерти и в единственном случае: если их продолжают читать. А я, как вы все можете видеть, ещё жив. Не торопитесь меня хоронить.»
Дыхание старого поэта становилось все тише и прерывистей. У входа в префектуру взломщик понял, что хозяин офиса мёртв.
-Всё…- Стас толкнул дверь префектуры. Тяжелая деревянная створка, каких не делали уже лет двести, с тягучим скрипом отворила проём. – Теперь станет ясно: великий вы писатель или скромный литератор. – сказал взломщик, пытаясь заглянуть в чуть приоткрытые уже потерявшие жизнь глаза старика.